Инициатором самой настоящей экоэкспедиции на фосфогипсовый отвал выступил Балаковский филиал АО «Апатит». «Белая гора» сама позвала нас к себе.

ЗДЕСЬ ВАМ НЕ РАВНИНА
Без бардовской гитары и рюкзаков, но с диктофоном в руке и в спецовках наш десант за несколько минут на «газели» без труда штурмует «балаковский Эверест». «Горы зовут тех, чья душа им по росту», – пел Владимир Высоцкий. Горы надо уважать. Даже если они рукотворные.
«Проводниками» служат сотрудники предприятия, которые знают о фосфогипсовой горе абсолютно все и даже, кажется, немного больше.
– Сегодня на примере этого отвала мы развеем все мифы, которые возникли вокруг работы нашего предприятия, – сообщает мне руководитель пресс-службы Олег БАЖЕНОВ.
– Только вот за те красные фишки на краю отвала не заходите, – на всякий случай предупреждает «скалолазка» со стажем, она же главный эколог Балаковского филиала АО «Апатит» Наталья БАХАРЕВА. – Все-таки тут высота.

– Кстати, какая сейчас максимальная высота отвала?
– Максимально разрешенная высота отвала, согласно проектной документации, – 60 м. И в некоторых местах она уже достигла этого предела, – поясняет Наталья. – Поэтому на предприятии уже задумались об увеличении отвала фосфогипса. На 29 декабря 2016 года назначены общественные слушания по проекту «Увеличение высоты сооружения «Отвал фосфогипса Балаковского филиала АО «Апатит».
Проектная документация подготовлена для взятия нового рубежа – 100 м. Все изыскания подтверждают, что при такой высоте устойчивость отвала останется без каких бы то ни было изменений. При этом предприятие получит возможность спокойно работать десяток лет и не задумываться о территориальном расширении отвала.

– Почему деятельность предприятия никак не влияет на экологию реки Большой Иргиз, протекающей в непосредственной близости от завода? – обращаюсь снова к главному экологу.
– Специализированная организация ООО «Геопроект» (г. Тольятти) осуществляет у нас круглогодичный мониторинг подземных и поверхностных вод, отбирая пробы как в наблюдательных скважинах, так и в р. Большой Иргиз. Причем в нескольких местах – в створах, выше по течению от места расположения предприятия, напротив предприятия и ниже по течению от места расположения предприятия. В течение 10 последних лет на основании этих замеров делается однозначный вывод, что наше предприятие не оказывает воздействия на р. Большой Иргиз, поскольку загрязнение определенными компонентами в пределах ПДК встречается как выше завода, так и ниже его.
– Растут производственные мощности, и одновременно с этим неизбежно растет количество фосфогипса. Сейчас эти отходы находят активное применение в строительном производстве в качестве сырья, – подключается к разговору куратор пресс-службы Олег Баженов. – Пока объемы фосфогипса, используемого в качестве вторсырья, не столь велики. Но процесс запущен.

– Правда ли, что фосфогипс можно использовать не весь, а только свежий? Тот, который уже долгое время пролежал в отвале, никуда не годится?
– Это еще одно из самых распространенных заблуждений. Фосфогипс используется в том числе и взятый непосредственно из отвала. В частности, это актуально для цементной промышленности. Нашим сырьем заинтересовались вольские производители цемента. Уже есть договоренности по экспериментальным разработкам. Договоренность будет достигнута с крупным производителем цемента из Вольска – ООО «Холсим (Рус)». Проявил интерес к отвалам и другой производитель – компания из Энгельса «Альфалит». Эта фирма, учрежденная в 2012 году Виктором и Дмитрием Кузьмиными, занимается производством гипсовых изделий для использования в строительстве. Фосфогипс интересует предпринимателей как сырье для строительных блоков. Применять для них они намерены как свежие отходы, так и старые отвалы. Кстати, чтобы упростить логистику, «Альфалит» планирует разместить свой цех прямо на территории балаковского завода.

ВСЕ В ПОЛНОМ «ШОКОЛАДЕ»
На отвале довольно многолюдно. Нет, не туристы: все-таки это закрытый объект.
Тут кипит работа. Снуют большегрузы, доставляющие на отвал свежую партию белоснежного фосфогипса. Его основательно разравнивают и утрамбовывают бульдозеры.
Даже невооруженным глазом заметно, что отвал – это не хаотично сваленные в кучу-малу отходы предприятия, а построенное по всем требованиям инженерное сооружение.
Это подтверждает и начальник отвала Александр ШИБАЕВ:
– Формирование отвала происходит по необходимым требованиям. Сначала по всей площади отсыпается периметр, который попутно утрамбовывается транспортом для наибольшей плотности. После отсыпки периметра фосфогипс отсыпается к центру отвала. Это предотвращает в первую очередь вероятность каких-то обвалов. Делается это по специально разработанным и утвержденным требованиям к формированию подобных полигонов.
Важно, что здесь существует надежная противофильтрационная защита, которая предотвращает какое бы то ни было воздействие отвала на грунтовые воды.
– Это достигается за счет особой стены в грунте, – снова информирует главный эколог предприятия Наталья БАХАРЕВА. – Все защитные сооружения сделаны из так называемых «шоколадных» глин, которые абсолютно герметичны и не пропускают ничего. Кроме того, по всему периметру отвала есть система лотков, куда собирается вся влага, стекающая с отвала вместе с дождевыми водами. Затем собранная вода из шламонакопителей перекачивается на станцию нейтрализации, где происходит ее очистка, и затем она снова возвращается в производство. Таким образом, вы сами видите, что на предприятии существует бессточная система водопользования.
Балаковский филиал «Апатита» первым среди предприятий по производству удобрений перешел на бессточную схему. Сбросов в водные объекты нет вообще!
А еще фосфогипсовый курган летом зарастает травой. Часть растительности здесь высаживается искусственным образом. Не столько для эстетики, сколько для придания отвалу большей прочности.
Сейчас зима, а потому на склонах горы остались только сухие остовы травы. Но весной гора снова «заколосится». Щелочность, иными словами уровень ph, фосфогипса в пределах нормы – 7–7,5. Это совершенно нейтральный показатель. Кстати, у мыла ph в среднем 9–10. Поэтому ничего удивительного, что летом гора зацветает. Особенно это заметно со стороны самого предприятия.
– Наша аккредитованная лаборатория проводит мониторинг воздуха – отбираются пробы в санитарной зоне, на селитебной территории. В частности, превышений по пылимости фосфогипса, даже когда есть сильные ветра, не было никогда, – рассказывают мои экскурсоводы. – По системе мониторинга отбор почв проходит раз в три года. Последний отбор производился в 2015 году. Все в полном порядке.

МЫ НЕ ФОНИМ!
По всему периметру отвала находятся 4 точки автоматического контроля, которые измеряют уровень радиоактивности.
Их предприятие установило именно по причине необоснованных во многом нападок на фосфогипс в связи с его якобы радиоактивностью.

– Так откуда все эти слухи про радиоактивность фосфогипса? – задаю волнующий многих балаковцев вопрос заместителю директора Балаковского филиала АО «Апатит» Максиму КУЗНЕЦОВУ.
– Объясню: все зависит от сырья. Если в других странах действительно существует такая проблема, то у нас ее просто нет, потому что наше сырье, наш апатит – из вулканической породы, которая в принципе нерадиоактивна. Мурманский апатит, из которого мы производим нашу фосфорную кислоту, совершенно нерадиоактивен. Он самый чистый.

– Не обижает, что фосфогипсовую гору называют самой большой свалкой в регионе?
– Она, безусловно, вносит вклад в статистику отходов по количеству, но это не свалка, а инженерное сооружение. Корректнее называть именно так. Кстати, если брать мировой опыт, то, например, в Марокко фосфогипс в океан смывают. Его не видно, и потому, наверное, у общественности вопросов не возникает никаких.

– На предприятии налажена информационная система производства. Расскажите, как она работает.
– Наше предприятие автоматизировано настолько, что насосами и задвижками управляется, как вы понимаете, не вручную. И все это контролируется в режиме реального времени. Все показатели вносятся в базу данных посекундно и хранятся на серверах. В рамках этой системы проводится экологический мониторинг. Вы должны понимать, что, например, наши кормовые фосфаты, то есть кормовые добавки для скота и птицы, отгружаются в Европу, где требования к экологичности, как все знают, очень жесткие. Очень скрупулезно все исследуется. И к нам в этом плане от наших партнеров на самом высоком международном уровне претензий нет, что подтверждено сертификатами качества. Могу сказать, что Балаковский филиал АО «Апатит» – первое предприятие в России, получившее сертификат, подтверждающий соответствие производства кормовых фосфатов международным стандартам GMP+. Разве мы могли бы получить его, если бы наше сырье, а значит и наши продукты – монокальцийфосфат и удобрения – фонили?
Как говорится, доверяй, но проверяй, а потому наш экологический десант решает самостоятельно замерить уровень радиационного фона «белой горы». Берем в руки поверенные дозиметры, приготовленные заранее, и делаем контрольный замер.

Через несколько секунд на табло прибора все мы видим результат нашего независимого исследования.
– 7 мкР/ч. Это даже ниже нормы! – констатируют мои «проводники». Причем этот показатель ниже среднего по Саратовской области, значительно ниже данных по Бурятии, которая традиционно славится своим довольно высоким естественным фоном в 12–30 мкР/ч, и уж в разы меньше фона гранитных набережных Петербурга. Там самый высокий был зафиксирован на ограждении у Троицкого моста, составив 50 мкР/ч.
Остается добавить, что даже специалисты Росприроднадзора отмечают, что предприятие, конечно, оказывает влияние на окружающую среду на территории завода, но исключительно в пределах допустимых нормативов. А за пределами Балаковского филиала АО «Апатит» воздействие практически отсутствует.
Тем временем мы снова проверяем работу автономных датчиков, расположенных на специальной мачте, в режиме онлайн передающих данные в общую информационную систему. Их показания совпадают с нашими замерами.
Действительно, «белая гора» не фонит.