- Вот это Подольская промышленная машинка 22-го класса. От покойного тестя досталась. Она - для ткани, а я ее переоборудовал под кожу. Сделал сменную лапку из полиамида - он лучше скользит. Я почти для всех машинок такие лапки смастерил, - рассказывает Иван Васильевич Колобов, показывая мне свою «святая святых» - мастерскую.

– А здесь у меня «солдатка» 378-го класса, она предназначена для ремонта обуви, и вообще для работы с любой грубой тканью, толстой кожей. Я за ней в Саров ездил. Когда привез, поставил в гараже и привел в чувство, то она строчила со скоростью пулемета «Максим». Не машинка - ураган! Нет, думаю, я себе все пальцы прошью. Мне такая скорость ни к чему. Пришлось переделывать, поставил промежуточный шкив, оказалось недостаточно. Поставил второй, побольше, и вот добился нужной мне скорости. Я так все машинки переделываю.
Всего в арсенале мастера 16, нет, уже 17 машинок! Как раз накануне нашей встречи он привез из Саратова немецкую почти антикварную «Науман». Сторговался с хозяйкой за тысячу рублей. Когда я спросил, зачем ему так много машинок, он несколько удивился: как это зачем? Они все в работе! Даже, оставшаяся после деда «Зингер» в китайском исполнении с красивым названием «Баттерфляй» с ножным приводом, ровесница последнего царя, и та в рабочем состоянии. Особая гордость Василия Ивановича — промышленная машинка 23-го класса для тяжелых и сверхтяжелых материалов. Таких, уверен он, в Саратовской области нет. Свою «ласточку» мастер отыскал через Интернет аж в Касимове, Тульской области. И не раздумывая поехал за ней.
Отчасти особая страсть к машинкам передалась Ивану Васильевичу от отца, который был в Хвалынске известным наладчиком этих аппаратов. Отчасти потому что всегда испытывал тягу к механизмам. Не зря ведь получил в Московском гидромелиоративном институте профессию инженера-механика. И хотя работать по специальности практически не пришлось, потому что по комсомольской путевке был направлен на службу в органы МВД, и дослужился до подполковника! Возглавлял пожарно-спасательную службу в районе. Тем не менее, никогда не оставлял своего увлечения. Возился со старыми машинками, которые уже давно вышли из строя и валялись у знакомых за ненадобностью на чердаках.

Сумка из «груши»
А с уходом на пенсию отдался любимому делу полностью. Но теперь это не просто «железки». Иван Васильевич делает уникальные изделия из кожи — сумки, ножны, футляры для очков и часов, портмоне, ремни, ключницы. Причем, каждая такая работа — настоящее произведение искусства. Потому что мастер наносит на них тиснение, украшает всевозможными орнаментами. Все свои работы, а их число уже перевалило за полусотню, мастер раздаривает близким, друзьям, знакомым. А вот сумка и ремень «задержись», потому что сын в Москве.
Небольшая мужская сумка, специально изготовленная для сына: добротная, стильная, благородного красноватого оттенка, каждая деталь продумана до мелочей. По центру нашита тисненная гравюра - кельтское дерево жизни Иггдрасиль. В этом изделии все, включая металлические уголки и заклепки, сделано своими руками.
- А знаете из чего она сшита? - улыбается Иван Васильевич и протягивает мне кусок старенькой кожи.
- Из бывшей боксерской груши! Я ее распотрошил и вот что вышло!
На вопрос, кто его всему этому научил, он только плечами пожимает: сам научился. Шаг за шагом на протяжении трех лет хвалынчанин методично готовил технику, мастерил инструменты. Ведь без специальных инструментов тут ничего не сделаешь.




Американцы отдыхают
Маленькая, размером с небольшую каптерку, мастерская — предмет особой гордости Ивана Васильевича. По периметру расставлены четыре машинки, еще одна, неподключенная («Орша», которой, как говорит мастер «цены нет») стоит внизу. Здесь же самодельный разборный шорник (тиски), который при желании превращается в лапку или мини-наковаленку. Небольшой столик, где лежит специальная отполированная плита из габбро-диарита (глубинная магматическая горная порода), материала чрезвычайно плотного и крепкого. Вот на этой плите и на деревянном пенечке и идет работа по обработке и художественной отделке кожи.
А все стены снизу доверху увешаны специальным инструментом и всевозможными приспособлениями, предназначение которых человеку несведущему не понять. Торцбилы, бевелеры , бэкгаундеры, камуштампы — все эти необходимые для декорирования, нанесения узоров и штампов инструменты у нас в стране не выпускают. Поэтому каждый такой инструмент размером примерно с обычную шариковую ручку стоит от 20 до 100 долларов!



Но нашего умельца это ничуть не смутило. Василий Иванович и не собирался ничего покупать. Все это он сделал сам! А еще целый набор молотков, затяжных клещей, разметочных инструментов, шорных игл, пробойников, ремнерез, специальных ножей, сликер и много-многое другое.
Как? Просто он внимательно изучил видеоролики в «ютубе» и сделал точные копии хваленных американских, австралийских, японских инструментов. Нет, не совсем точные. Он усовершенствовал некоторые из них. Внес свои конструкторские коррективы, сделав их более удобными и практичными в работе. Вот, например, шерфовочный нож (для утончения края кожи). Японский оригинал не имеет специальной боковой ручки и радиус его среза меньше. Колобовская модель явно лучше аналога: дает больше возможностей, удобнее и безопаснее.
Поэтому сложно сказать, что именно в мастерстве Ивана Васильевича вызывает большее восхищение: сами изделия или инструментарий и оборудование? Так как и то, и другое является результатом уникального творческого таланта.