Это просто чудо какое-то! Акция года по пересчету упокоенных на старом кладбище жилгородка обернулась невероятным откровением. Каждый день в редакции раздаются десятки звонков – люди хотят знать, удалось ли нам найти могилы их родственников, вносят дополнения в наши списки.

И вот звонок...

– Я внучка писаря дивизии Чапаева. Того самого, Василия Ивановича. Фурманов описал в своем великом романе много, но далеко не все. А я сохранила записки деда, в которых есть много личного про те годы и тех легендарных людей.
Отойдя от шока, лечу в квартиру женщины, имени которой по ее просьбе мы пока открывать не будем.

…Держу в руках дневник красноармейца Федота Пантелеева – почти 70 рукописных листов старой тетрадки, куда автор чернильным пером вносил свои воспоминания о перволетье Гражданской войны. Передо мной – важнейшие события страны 100-летней давности так, как их видели его глаза и разум. Федота Ивановича, пенсионера с 1957 года, уже полвека нет в живых, а мы будем на протяжении нескольких номеров публиковать бесценные выдержки из его дневника. Для исторической и личной достоверности мы не редактируем написанное автором и сохраняем его особенный слог нетронутым.

И еще. Воспоминаний настолько много, что я обязуюсь наступить на горло собственному любопытству и не заглядывать вперед, идя вместе с читателем по страницам дневника Федота Пантелеева. Присаживайтесь поудобнее!

«1893 года 18 мая я родился в селе Селезниха Николаевского уезда Самарской губернии. В 1896 году моя мать Татьяна Епифановна умерла. В 1902 году, в сентябре м-це я, Федот Иванович, пошел в школу в Селезнихинское сельское земское училище (ныне Пугачевский район — авт.) на 9 году возраста. Учился 4 года и окончил курс с получением Похвального листа и Свидетельства. В 1905 году отец с новой женою Христиной продали навечно весь земельный надел в 33 га, а деньги пропил. Дедушкину мельницу также пропил, и дом наш продал и купил деревянный поменьше. Разницу тоже пропил. Амбар деревянный бревенчатый ... Потом старший брат Федор Иванович вернулся из армии, и отец уже не хозяйничал, передав руководство ему.

В 1908 году весной на посевную отец отдал меня в рабы сельскому кулаку, а на масленицу 1909 года отдал меня в рабы к Андрею Мухаву в своем селе. В 1911 году в августе месяце 2 дня убежал я от родителей в город Николаевск (ныне Пугачев – авт.) где принял меня к себе в Слесарно-механическую мастерскую Евстропий Епифанович Кожемякин (крестовый отец). Я находился здесь вместо сына до взятия меня на действительную военную службу 20.07.1914 в город Царицын, где взяли меня в качестве писаря маршевой роты 14 запасного пехотного батальона».

Так наш герой попадает в войска, где после недолгой подготовки в феврале 1915 его отправляют на фронт Русско-германской войны. Федот Иванович получает звание ефрейтора, а спустя 2 года звание младшего унтер-офицера. Мы можем только предполагать, что по политическим причинам автор не описывает события имперской войны – в дневнике он ее не описывает вовсе. 19 сентября 1917 года, накануне революции, Федот Иванович заболел и через полевые госпитали попал в Москву.



«По приезду в московский госпиталь нас провели через баню и устроили молочный ужин: каша молочная, белый хлеб и сладкий чай. Сестры и врачи ласково с нами обращались и говорят нам: куда бы вы хотели ехать лечиться? В свой город? Я был очень удивлен и, конечно, понял, что это работа большевиков...»

Пять октябрьских дней заняла у Федота Ивановича дорога домой. Отгуляв неделю, он проходит освидетельствование у врачей, которые отправляют его, военнообязанного, в отпуск на 1 месяц, дабы поправить здоровье. Октябрь 17-го – период судьбоносных перемен в государстве и обществе, но наш писарь не уделяет им в дневнике совсем никакого внимания, будто самое важное в его повествовании еще впереди...

Спустя несколько дней после революционных событий в Петрограде Федот женится на девушке Антониде Кузьминичне, с которой познакомился совсем недавно, по возвращению с фронта. Молодожены уехали в родовое село Селезниху, где и провели несколько месяцев счастливой и беззаботной жизни. Но над мирным небом уже сгущались тучи Гражданской войны.

Продолжение следует...