Лето было жарким и безоблачным. Ишимская степь безбрежным маревом распласталась на востоке Павлодарской области, подрагивая своими миражами на далеком горизонте. Редкие «колки» – островки березовых рощиц, словно в насмешку, родимыми пятнами врезались в безбрежные просторы ровного, как стол, тела ссохшейся полынной земли. Этакие зеленые прыщи, радующие глаз! Невольно возникала мысль: «С чего эти оазисы берут влагу?» Ответа не было, а было лишь восхищение природным мироустройством данного уголка Казахстана.

Однажды вот в такой знойный полдень на небе наконец-то появились облака. Они медленно, скучиваясь и хмурясь, приближались с западного горизонта сюда, к селу, где в вагончике буровики готовились к обеденной трапезе. Небольшой ветерок стих. Казалось, все вокруг застыло в каком-то зловещем ожидании.
– Затишье перед бурей! – заметил кто-то. – Сейчас начнется казахский дождь!
– Почему именно казахский? – не понял я.
– Увидишь! – многозначительно подмигнул товарищ из бригады.
– Лишь бы вагон устоял, – откликнулся мастер. – На колесах устойчивость плохая, может опрокинуться. Значит, так, мужики, – обратился ко всем, – как начнется светопреставление, то встаем к ветреной стене спиной. На улицу ни шагу. На всякий случай припасите мокрые тряпки, полотенца.
– Зачем? – снова не понял я, но вдруг первый порыв ветра заставил взглянуть в оконце и замолчать, ужаснувшись.

Перед взором встала темная стена от земли до самого неба. Она стремительно приближалась, бурунами перекатываясь и поглощая всю округу.
И засвистело. Ураганный ветер с бешеной скоростью, с остервенением обрушился на наше шаткое укрытие, накренив его набок. Рессоры с подветренной стороны опасно просели и, наоборот, со стороны шквала поднялись.
– Все к борту! – скомандовал мастер.
Подперев стену, не ощутили должного эффекта. По мере усиления ветра вагончик еще сильнее накренился, не почувствовав живой нагрузки.
К моему великому удивлению, привычной грозы, грома или дождя не последовало. На железную крышу не упало ни одной капли, зато на улице стало темно, словно ночью. Сквозь щели проникла удушливая пыль. Кто зачихал, кто раскашлялся, кто прикрыл рот и нос тряпкой, полой рубашки.
«Представляю, что творится на просторе! – подумалось с ужасом. – Здесь не продохнуть, а там и подавно».
– Ну что, студент, – хладнокровно проговорил мастер, – теперь понял, что такое казахский дождик?
Через полчаса пылевой буран успокоился, так и не дав дождю пролиться на истосковавшуюся по влаге землю.

– Распахали целину – теперь боком выходит. Ветродуй плодородный слой уносит с полей не знай куда, – объяснили мне после. – Так бывает часто. Вроде заволакивает на дождь, но налетает ветер, и все. Тучи разгоняет, пыль столбом поднимает, как в пустыне. До распашки подобного не было – дерн, травяной покров не давал.
Тогда я впервые воочию увидел, чем порой оборачивается неразумное вмешательство человека в природу, которая ошибки не прощает.