Боже мой, какая чудовищная провокация! О чем болит сердце адвоката Афонина, обвиненного во взятке
- Очень прошу озаглавить вашу статью именно так, фразой из любимого мною фильма «Место встречи изменить нельзя», - обратился ко мне в разгар беседы известный в Балакове адвокат Александр Афонин.
Фраза про чудовищную провокацию и впрямь одна из самых ярких цитат легендарного фильма, которую произносит персонаж Сергея Юрского Иван Сергеевич Груздев, несправедливо обвиненный и окончательно разочаровавшийся в силе закона. Параллель с делом адвоката Афонина здесь и в самом деле просматривается. Вне зависимости от того, кто в итоге окажется прав.
Официальная информация, распространенная в конце лета, прозвучала так:
"По версии следствия, в период с марта по июль 2017 года адвокат, осуществляя защиту местного жителя в рамках уголовного дела, потребовал от последнего передать ему 30 000 рублей под ложным предлогом якобы для передачи их в качестве взятки сотрудникам полиции за прекращение уголовного дела.
Осознавая противоправный характер действий адвоката, мужчина обратился в правоохранительные органы и сообщил о случившемся.
3 июля 2017 года после получения денег преступная деятельность адвоката была пресечена в рамках оперативно-розыскных мероприятий, проводимых совместно следователями территориального подразделения и сотрудниками УФСБ России".
Подожди еще немного
- Честно признаться, я был крайне удивлен, когда это дело, шитое белыми нитками, дошло до суда. И так как в городе многие сразу же узнали меня, я пришел к вам, чтоб отстоять свое честное имя профессионала, - начал свою историю адвокат с 22-летним стажем.
Завязка истории такова: полтора года назад к адвокату Афонину обратился знакомый со слезной просьбой: взять под защиту его приятеля, назовем того Игорем. Тот влип в уголовную историю с распространением наркотиков – в момент, когда он брал наркозакладку в подъезде, его взяли с поличным. Обычно работающий в гражданских делах, Афонин взялся за уголовное да еще и тяжкое дело только по просьбе друга. Работу свою оценил по средней для таких дел таксе – 70 тысяч рублей. Клиент заплатил сразу 30 тысяч, взяв их в долг. Адвокат взялся за дело, кропотливое и наполненное массой профессиональных приемов опытного юриста.
- Не буду подробно описывать, какие изъяны я нашел у следствия, но в настоящее время дело это приостановлено с перспективой на закрытие. Стоило это мне порядочных усилий, подчеркиваю – честных адвокатских усилий.
Ключевым словом в этой истории сам Афонин называет порядочность, в отсутствии которой и обвиняет клиента. Прошлым летом у Александра случилась проблема со здоровьем. Чтобы не доводить до края, медики предложили ему операцию – постановку на сердце стенда. Удастся ли попасть в так называемую бесплатную квоту, до последнего было неясно. Афонину посоветовали запастись деньгами, если с квотой ничего не выгорит – тысяч 200.
- Народные мифы о богатствах адвокатов часто преувеличены. Я живу в простом деревянном доме в Красном Яре, имею, правда, 2 машины, но какие - Шевроле НИВА и крошечный Daewoo Matiz. В общем, стал я собирать денежки с миру по нитке. И, конечно же, обратился к клиенту, который обещал погасить долг передо мной «еще вчера».
Разговоры были неоднократными и все более нервными. Афонин соглашался «еще немного подождать», пока клиент «перекрутится». Увещевания были тщетны, время поджимало, больное сердце к проблемам было глухо. В итоге Афонин обратился к своим знакомым, взяв в долг деньги «под клиента», проговорив сроки отдачи, которые Игорь клятвенно называл как окончательные. Когда и это время прошло, телефонные переговоры стали совсем жесткими. Афонин признает, что слово негодяй было одним из самых интеллигентных:
- Признаю, я допускал в разговорах и матерные обороты, а кто бы вел себя иначе? Я пытался втолковать Игорьку, что из-за него подвожу уважаемых людей, что мне нужно отдавать им деньги, которые я устал ждать от него. К этому обороту речи следствие и прицепилось. Дескать, отдача денег – это признание того, что я собираюсь давать взятку по делу клиента…
Последние разговоры между взбешенным адвокатом и наркоманом (состоит на учете нарколога с 2011 года) уже записывались оперативниками ФСБ. Туда обратился Игорь, преподнеся диалоги с Афониным, как историю о вымогательстве денег для взятки следствию по его делу. Деньги – не все 40 тысяч, а лишь 30, были помечены, а передача их из рук в руки состоялась у дворца культуры. Дальше все было как в киношном детективе: понятые, изъятие меченых купюр, уголовное дело, обращенное против адвоката.
Генералы не ошибаются?
Сомнения в версии, рассказанной Александром Афониным, на поверхности.
- Есть ли договор с клиентом с чеком о внесении первоначального 30-тысячного аванса?
- Такой договор был, но, полагаю, был похищен самим клиентом во время одного из многочисленных визитов ко мне. Зато есть 2 свидетеля - мои клерки – того, сколько он был мне должен и почему деньги не отдавал (никого ни в чем не виню, но - по опыту - не такая уж и редкость, когда работа юриста с клиентом происходит без оформления бумаг и чеков – налоги никому платить не хочется – Авт.).
- Как вы отстаивали собственную невиновность?
- По всем юридическим канонам я ее отстоял. Настоял на прохождении детектора лжи – не у нас под боком у следствия, а в Тольятти. Детектор 100-процентно подтверждает мою правоту – я не мыслил никаких взяток, а только лишь требовал оплатить мою работу. Да и сама легенда звучит дико – за 30 тысяч похерить уголовное дело? Никогда не решал дела подобным образом, но сами представьте эту, в общем-то, смехотворную сумму – такая «взятка» в голову прийти просто не может! В мою пользу еще говорит и лингвистическая экспертиза, которая не усмотрела в моих переговорах ни единого намека на взятку.
- Пусть так. Но почему следователи, с которыми вы неизбежно хорошо знакомы, продолжают стоять на своем, рискуя потерпеть фиаско в суде?
- Во-первых, судебная машина у нас с советских времен настроена на вынесение исключительно обвинительных приговоров. На то и расчет. Теперь о личных отношениях. Они действительно есть – странно, если бы за 20 с лишним лет это было не так. НО! Хотите верьте, хотите нет, но у адвоката Афонина есть особая репутация. Я не просто не вступал со следователями ни в какие сделки (имеется в виду, как я понял, не взятки, а практикуемая игра в поддавки, когда клиент, ведомый ушлым адвокатом, что-то признает в обмен на ответные уступки – переквалификацию статьи на менее тяжкую и прочее – Авт.). Я совсем недавно вступил в жесткую конфронтацию со следственным комитетом. Многие помнят жуткую историю о том, как в старом городе в Рождественскую ночь парень изнасиловал и убил девушку. При этом еще двое его приятелей находились тут же. Но следствие сочло их только свидетелями, а дело могло обернуться для них куда более плачевно. Я часто принимаю близко к сердцу подобные несправедливости, когда возможные преступники вообще остаются в стороне безнаказанными. И все, что думал, я тогда откровенно изложил и в устной, и в письменной форме. А такие вещи часто становятся занозой для кого-то… Есть еще одно обстоятельство, которое доказать я не могу, но мне оно видится самым главным.
- ???
- Понимаете, адвокат по закону является спецсубъектом. И санкцию на него могут дать только высшие чины региональной полиции и ФСБ. Такая санкция в деле есть. Но простой следователь разве может допустить, чтобы дело, санкционированное генералами, рассыпалось в пыль? Генералы не ошибаются! Из этого и исходили ребята, прошивая дело нитками уже указанного мною цвета. Да и прокурор, санкционировавший передачу дела в суд, уверен, исходил из подобных соображений. Не поверите, я настоял даже на проведении психиатрической экспертизы самому себе: «Может, я просто идиот, что не могу понять природы ваших обвинений?».
Как говорят судьи, перехожу к резолютивной части. Ни на какие потенциальные сделки со следствием адвокат Афонин не пошел – вины своей он не признает категорически. А ходатайство, в котором он развернуто излагает свою позицию в ответ на 4 тома уголовного дела, само по себе заняло 40 листов машинописного текста. Дело передано для рассмотрения судье Екатерине Сорокиной. Адвокатскую деятельность Афонин продолжает – сейчас у него в портфеле порядка 15 дел. Операцию на сердце Александру Афонину в то нервное лето 2017-го все-таки сделали. По бесплатной квоте – без больших денег. По крайней мере, сердце адвоката болеть перестало.