Сознаюсь, моя головная боль – электронный журнал.
Тот самый «Дневник.ру».
И не потому, что мне лень его заполнять.
Просто в моем кабинете, кабинете начинающего учителя, нет компьютера!

Даже ученики недоумевают по этому поводу: «А где у вас компьютер?» Отшучиваюсь: не положено, наверное, по сроку службы. Хотела было принести свой, старенький. Но куда там! Оказалось, что комп придется для этой цели ставить на баланс учреждения. Неоприходованный – никак нельзя. Да и технику потом уже не вернешь назад. Так мне пояснили в администрации школы.
Кроме того, придется еще побегать за электриком, чтобы он провел розетку к учительскому столу. В классе имеется только одна у совершенно противоположной стены. В общем, от этой затеи я решила отказаться.
Потому заполняю электронный журнал время от времени, когда есть доступ в Интернет. Благо выручает кабинет информатики. Но он частенько, сами понимаете, бывает занят, а я, следовательно, нахожусь в режиме офлайн.
Что делать в следующем году, когда обещают упразднить обычные журналы и оставить только электронные, – даже думать боюсь. Но это однозначно будет большое облегчение для учителей, которые избавятся от двойной нагрузки по заполнению всевозможных отчетов. Ведь, к счастью, во многом благодаря и стараниям родителей у большинства педагогов компьютеры в кабинетах имеются!
Вот кто будет сожалеть о бумажных журналах, так это сами ученики. Получить доступ к общей информации по успеваемости уже не удастся. Помните, как мы втихаря рассматривали на переменках журнал, пока несли его из класса в класс? Та-а-а-к, что там у Иванова или Сидорова? В «Дневник.ру» можно увидеть только свои оценки, но не одноклассников!

«ВОРОБЕЙ»
Сегодня изложение. По рассказу Ивана Сергеевича Тургенева «Воробей».
Предварительно разжевываю с учениками все трудные случаи написания слов. Тренируемся с ними, пересказывая текст устно. Как и положено, составляем план. Ведь слово, как известно, не воробей, вылетит – не поймаешь.
Вот только один белобрысик никак не хочет работать. «Странно, – отмечаю про себя, – он же всегда прилежно занимается на моих уроках. Бывают шалости, конечно, но не критичные». Беру дневник. Записываю одно замечание. Не действует. Наоборот, противодействие усиливается. Пишу второе замечание. Толку-то! Отрешенно смотрит в сторону грустными голубыми глазенками.
Когда переходим непосредственно к писанине, смотрю, мой пострел совсем не поспел. Сидит сложив руки. Да что такое? Но выяснять отношения некогда. Предупреждаю ученика, так сказать, об ответственности и углубляюсь в проверку тетрадей.
Заканчивается урок. Тетради собраны.
Я торможу у своего стола мальчонку, по-доброму интересуясь:
– Не узнаю тебя совершенно, что случилось?
Тот отводит в сторону глаза и, немного помедлив, отвечает:
– Мне на похороны завтра.
Оторопев, уточняю:
– Кого хоронить будете?
– Папка умер…
Я крепко прижимаю мальчика к себе и чувствую, как он дрожит от беззвучных рыданий.
– Господи, да что же ты мне сразу-то не сказал?!
Успокаиваю его как могу.
Мой ученик закрывает личико свитером, стесняясь своих слез.
– Сколько вас у мамки осталось? – спрашиваю.
– Трое нас детей. Бабушка еще есть.
Забираю у него дневник и замазываю корректором свои замечания. Рядом для пущей убедительности пишу: «Исправленному верить». Поди ж ты, кто бы мог подумать!..
Извини, Иван Сергеевич, что у нас твой «Воробей» не получился. Сам понимаешь.
Продолжение следует#ШкольнаяПрикольная.