То, о чем говорили всю эту осень в здании на Механизаторов, 1 и в многочисленных филиалах балаковской полиции, свершилось. Полковник Харольский оставил в покое наш богоизбранный городок, сначала пропав на несколько месяцев, а сегодня и с сайта полиции. Начиная с 90-х годов прошлого века, так или иначе я лично был знаком со всеми глава милиции/полиции, включая и Харольского. Со времен Геннадия Шаткова, обожавшего во время брифингов трогательно петь для журналистов про «Наша служба и опасна и трудна» это 7-й глава балаковского УВД, постоянно признававшегося одним из лучших в области. Для начала позволю небольшие штрихи к портрету каждого из них.

Геннадий Трухмаев создал у нас боеспособную вневедомственную охрану – предшественницу Росгвардии.
Михаил Усталов всегда опровергал свою самоироничную фамилию, неустанно шерстил подчиненных рейдами и внезапными проверками.
Виталий Шоболов – мимолетный не прижившийся чужак, с трудом владевший устной речью, зато дослужившийся до уголовного дела за строительство особняка казенными силами. Впрочем, то позорное дело ушло в строительный песок.
Игорь Старовойтов – вполне себе интеллектуал, выходец из вооруженных сил, лично мне признававшийся, что подустал каждый месяц распределять премиальный миллион среди подчиненных. Вон оно чо, Леонидыч!
Михаил Гришин, плоть от плоти балаковский сыщик, вернувшийся с Вольска вместе с большой командой противоречиво зарекомендовавших себя офицеров.

И вот Владимир Харольский, с которым я познакомился и сделал с ним большое интервью в июле 2020-го, сразу же после его к нам назначения, которое вызвало массу пересудов.

До сих пор вам во всех подробностях вам охотно расскажут, как в разгар клубничного июня Харольского везла служебная машина с Саратова к нам. И на обочине у пригородных дач тот остановился и сделал разнос бабушкам, торговавшим ягодой у трассы без всяких сертификатов. И вместо нормального представления личному составу УВД доехавший до нового места службы Харольский якобы начал с клубничных бабушек. Было это так или нет, но подобные казусы – навсегда в личную копилку, хоть сам Харольский и отрицал лично мне мне этот факт. Это конечно же сущая мелочь по сравнению с тем испанским стыдом, который лично я испытал, узнав о том, чем закончилась эпопея Харольского в Балашове, где он незаконно приватизировал служебную муниципальную квартиру. Наказан за эту уголовку был чиновник местной администрации, сам же Харольский ушел… на необъяснимое повышение в Саратов, после чего осчастливил и наш городок.
Явившийся к нам эдаким крепким хозяйственником, настоящий полковник был засвечен в первую свою балаковскую осень в качестве приемщика работ в уютном доме на Подсосенском шоссе. Я сам выезжал на место, исследуя особнячок, на задах которого протекает оросительный канал. Фоторепортаж со стройки вызвал огромный интерес рядовых полицейских. Так как Харольский с самого начала отгородился от прессы (всегда существовавшая ставка пресс-службы при нем так и не возродилась), задать вопрос в лоб не представлялось возможным. Через пятые руки мне передавали, что полковник недоумевает, с чего это люди приписали ему лакомый объект. Но вслух, открыто – ни слова!

Репутация – штука неисправимая. В редакцию приходили люди и рассказывали, что в родном «служебном» дворе Харольского – на ул. Каховской, он замордовал соседей эвакуатором на предмет незаконных парковок автотранспорта. А то, что люди, с которыми полковник ужился раз и навсегда, добавляли шепотом про саму его служебную квартиру (шо, опять?), мы даже передали куда следует.
На службе г-на Харольского за глаза звали профессором за то, что он на планерках якобы хвалился букетом из своих высших образований.
Что ж, не худшее прозвище, хоть и очень едкое!
Полная профнепригодность в позиционировании полиции среди населения – прогремевшее дело с зимним маньяком, от которого трепетали год назад все женщины Балакова. Так вот, лишь после вынесения приговора извращенцу, мы узнали, что его-таки удалось поймать. Но сама полиция не додумалась рассказать об этом встревоженным балаковцам. Удалось ли изловить всех ночных поджигателей автомобилей позапрошлого сезона, даже журналисты до сих пор не знают – еще один информпровал!
Если убрать редкие обязательные отчеты Харольского перед сонными депутатами горсовета, то единственным осмысленным появлением полковника в публичном пространстве стал его полуультиматум: дескать, если вы не дадите денег на ремонт участковых пунктов, то полиция слагает с себя обязанность… От такой принципиальности некоторые депутаты даже проснулись прямо на заседании…

Никогда не путаю рабочее с личным, но не могу не поделиться тем, о чем прежде не писал ни слова. Еще при Михаиле Гришине меня, как представителя журналистского цеха, ввели в состав общественного Совета УВД. Когда же «Суть» выступила с критикой руководства, меня просто перестали брать в рабочие рейды (места в машине, поди ж ты, не было!), потом стали забывать приглашать на заседания Совета, а по окончании срока его полномочий, по умолчанию заменили в составе коллегой из нашего цеха. Опять же, в глаза - ни слова. Кое-как такое фиаско я пережил. В принципе мелочь, но очень характерная для «Мадридского двора Харольского УВД».
Отдаю должное, был в балаковской карьере Владимира Александровича и реальный геройский вечер. Полгода назад, 6 июня 2023 года, случилась мутная история с фейковым исчезновением маленького мальчика, переполошившим весь жилгородок. Помните, как люди с фонариками массово прочесывали окрестности ул. Братьев Захаровых. Тогда полковник полиции не стал отсиживаться в штабах, а на месте командовал подчиненными и лично забрал пацана с места, где его припрятала странная мама, вернув домой Богдана на своих офицерских руках. Это было круто и очень по-мужски!
При этом скандалов при Харольском в его непростом ведомстве было немало. То большой суд над гаишниками-взяточниками, то продолжающиеся в судах разборки высокопоставленного гаишника со своей бывшей, якобы избитой им дамой, то подозрительное покровительство офицером угрозыска зарвавшихся воров карпа на рыбопитомнике. А еще была шок-эпопея с чуть ли не годовым отсутствием на службе кадровика УВД, который не торопился покидать ряды полиции, прикипев так, что ничем не оторвешь. Да и сам растянутый во времени необъявленный уход Харольского…

В этом месте вспомнилось, как мы, журналисты, прощались с Усталовым, который уходил служить в Саратов. В актовом зале УВД вместе вспоминали былое, девчата даже всплакнули. Здесь слезинки проронить не над чем. Харольский ушел совсем по-английски, ни с кем не попрощавшись, сначала, как говорят, в отпуск-больничный, а потом – на пенсию. Лишь на сайте полиции сегодня исчезла его фамилия. На доске почета в здании УВД среди предшественников местечко Харольскому конечно же найдется – там стена в коридоре большая. А вот каким 3 года его руководства останется в памяти подчиненных…
Еще одно воспоминание из первого интервью, после которого новый для нас человек даже сфотографировался с «Сутью». Тогда полковник Харольский произвел на меня самое приятное впечатление, признавшись, к примеру, что изучает новый для него город в режиме пеших прогулок. А еще он показал мне на пухлое дело, лежавшее у него в кабинете. Дело о шокирующем убийстве Дмитрия Хорошилова в мае 2017 года на пешеходном переходе у «ГринХауса».
Далее- точная цитата полковника Харольского:
- Я сам приезжал сюда сразу же после преступления – для меня это такая же больная тема. Я запросил часть дела для освежения памяти. Говорю со всей ответственностью: это убийство мы раскроем. До этого очень близко.
Дай-то Бог! Быть может, но уже не при Харольском.